К чему приведут первые после свержения Башара Асада выборы в Сирии

В Сирии 5 октября завершились первые после свержения президента Башара Асада выборы в Народный совет – однопалатный парламент страны. К выборам не были допущены политические партии. Сам процесс голосования был непрямым и прошел по необычной схеме – около 6000 выборщиков, входящих в региональные избирательные коллегии, избрали 140 из 210 депутатов. Остальных депутатов позже назначит непосредственно временный президент Ахмед аш-Шараа.

Власти объяснили выбор этой процедуры отсутствием надежных демографических данных, вызванным многолетней гражданской войной в стране. В ходе голосования аш-Шараа, выступая в избирательном центре Национальной библиотеки в Дамаске, назвал эти выборы «историческим моментом для сирийцев», подчеркнув, что властям удалось организовать «соответствующий нынешним обстоятельствам» избирательный процесс всего за несколько месяцев.

Как пишет портал Syria Direct, во время избирательной кампании ни один из кандидатов не проводил публичную агитацию, а в крупных городах не было ни предвыборных плакатов, ни рекламных щитов. Процесс голосования контролировал Верховный комитет, состоящий из 11 членов, назначенных аш-Шараа. Этот орган, в свою очередь, отбирал представителей региональных выборщиков после консультации с местными властями. По данным Reuters, в списке кандидатов было 1578 человек, из них 14% – женщины. Сторонники свергнутого режима не были допущены до голосования или выдвижения своих кандидатур, сообщил «РИА Новости» член высшей избирательной комиссии Сирии Хасан ад-Дагим.

Кроме того, голосование было организовано не во всех провинциях. Из-за соображений безопасности власти на неопределенный срок отложили выборы в провинции Эс-Сувейда, где в июле произошли вооруженные столкновения между проправительственными силами и ополчениями друзов, а также в населенных пунктах, контролируемых местными курдами на северо-востоке Сирии. В результате 19 депутатских мандатов, закрепленных за этими регионами, по всей видимости, останутся вакантными.

Критики электоральных процессов отмечают и отсутствие четких критериев отбора выборщиков. Последние, в свою очередь, могут отдать голос кандидатам, тесно связанным с новыми властями, что ставит под вопрос справедливость выборов, писало Associated Press. Это, по данным агентства, отражается и на результатах голосования. Так, в прибрежном городе Латакии, где большинство населения составляют приверженцы мусульманской секты алавитов, победу одержали три кандидата-суннита.

Срок полномочий депутатов нового парламента составит всего 30 месяцев – за это время им предстоит принять новый закон о выборах и разработать обновленную конституцию.

Предыдущие парламентские выборы прошли в июле 2024 г. и были раскритикованы противниками Асада. Тогда численность депутатского корпуса была больше – 250 мест, из которых две трети мандатов были зарезервированы за членами упраздненной ныне партии «Баас».

За полгода до нынешнего голосования временный президент аш-Шараа в марте подписал конституционную декларацию переходного периода. И хотя документ провозгласил принцип разделения властей, он закрепил за президентом достаточно широкие полномочия в процессе формирования парламента и конституционного суда.

Сирийские власти при проведении парламентских выборов делали в основном ставку на скорость, а не на качество, замечает программный менеджер Российского совета по международным делам (РСМД) Иван Бочаров. Это было сделано с целью легитимизации нового режима в стране – правда, исключение из избирательного процесса значительной части населения скорее приведет к обратному эффекту, уверен эксперт: «Представители конфессиональных и этнических меньшинств убеждаются, что Дамаск предпочитает не рассматривать их в качестве полноправных участников политического процесса. Учитывая, что Сирия всегда имела пестрый этнический и конфессиональный состав, такие процессы могут привести к дезинтеграции страны».

Выборы в парламент имеют символическое значение – Дамаск пытается легитимизировать свою власть перед Западом, чтобы продемонстрировать ему вступление страны в этап институционального восстановления, говорит старший научный сотрудник Центра ближневосточных исследований ИМЭМО РАН Николай Сухов. При этом структурное исключение из избирательного процесса широких слоев населения, а также роль радикальных группировок в теневой архитектуре власти ставит под сомнение заявленные цели. «В некоторых округах победитель определялся с минимальным количеством голосов: 12, 18, 30 – цифры, больше подходящие для собрания жильцов. В результате конструкция избирательной системы ориентирована не на выражение воли граждан, а на имитацию выборности для закрепления заранее отобранных кандидатур», – подчеркнул эксперт.

По мнению Сухова, переходная власть в Сирии в нынешних условиях продолжает курс, начатый еще в 2021–2022 гг. группировкой «Хайат Тахрир аш-Шам» (запрещенная в России организация) в Идлибе, на замену партийной системы корпоративной, отказа от национальных списков в пользу региональных назначений, тем самым конструируя легитимность через процедуры, а не через политический мандат. Таким образом, отмечает арабист, Дамаск, формально провозглашая государственное обновление, на деле воссоздает инструменты контроля прежнего режима с обновленным брендом.

Несмотря на широкие полномочия, по итогам выборов парламент может превратиться в послушный инструмент в руках президента, а в нынешнем виде – в декоративный институт, полагает Бочаров. Если переходная власть в Дамаске не перейдет от символических процедур к реально инклюзивной политике и институциональному развитию, все здание может рухнуть при первом серьезном внешнем или внутреннем ударе, предупредил Сухов.