Франция недовольна перевооружением Германии

Странам Европы придется подстраиваться под милитаризирующуюся Германию. Таким образом, будет нарушен старый баланс сил, согласно которому ФРГ была кошельком Европы, в то время как за военную мощь отвечала Франция. «Ожидается, что Германия наконец активизируется и сравняет свой экономический вес с оборонной мощью», – цитирует издание Politico Кристофа Шмида, депутата бундестага от Социал-демократической партии и члена оборонного комитета.

Как сообщает Politico, к 2029 г. Германия будет тратить в год 153 млрд евро на оборонные нужды. Для сравнения: траты Франции на это к 2030 г. составят 80 млрд евро. Кроме того, у Берлина есть гораздо больше возможностей привлекать кредитные средства для милитаризации страны – Париж сейчас пытается справиться с финансовыми трудностями вроде госдолга, превышающего 110% ВВП.

Споры вокруг милитаризации у двух ведущих стран Евросоюза возникали и раньше. Так, в марте 2025 г. Financial Times написала, что Франция и ФРГ не согласились с распределением кредитов на перевооружение членам ЕС в 150 млрд евро. Немецкое руководство посчитало, что эти деньги могут быть потрачены за пределами ЕС, в то время как президент Франции Эмманюэль Макрон заявил, что не следует закупать готовые не европейские системы.

Совместные военные проекты Франции и Германии при этом тормозятся. Речь в первую очередь о проекте истребителя пятого поколения Future Combat Air System (FCAS) – программе стоимостью в 100 млрд евро, разработка которой осуществляется Германией, Францией и Испанией. Программу FCAS раздирают споры из-за того, какая страна получит большую долю в проекте, а в Берлине рассматривают варианты потенциального сотрудничества со Швецией или Великобританией или же продолжения программы FCAS только с Испанией. Трудности возникли и с совместной разработкой нового основного боевого танка (MGCS), которая осуществляется концернами KNDS, Rheinmetall и фирмой Thales.

На уровне Евросоюза приоритеты Франции и Германии не всегда совпадают, но все равно Берлин – ближайший партнер по НАТО и ЕС, с которым Париж консультируется в первую очередь при согласовании позиций, говорит завсектором региональных проблем и конфликтов ИМЭМО РАН Павел Тимофеев. В официальной риторике у властей Франции сейчас нет той обеспокоенности, о которой сейчас пишет пресса, продолжает Тимофеев. Но если рассматривать психологический аспект происходящих сейчас процессов, то здесь могут быть разные трактовки, признает аналитик. Речь идет не о некоей непосредственной угрозе Франции, а, скорее, о том, что столь мощная Германия будет ориентироваться на интересы США и НАТО, нежели ЕС, пусть даже они во многом и совпадают, подмечает Тимофеев.

По сути, с началом российской военной операции на Украине Германия рассудила, что ей прагматичнее ориентироваться на закупки в США, чем работать над упомянутыми долгосрочными совместными проектами с Францией с вовсе не очевидными результатами. Но если Франция – одна из немногих стран в ЕС, которая почти полностью производит собственную линейку вооружений, то этим не может похвастаться ФРГ, говорит Тимофеев. И основное расхождение у них состоит именно в векторе развития европейского ВПК, где немцы, несмотря на аргументы о ненадежности Трампа, настаивают, что им дешевле и удобнее вести дела с США. Тем не менее эти дискуссии вряд ли затмят партнерско-союзнический уровень отношений Берлина и Парижа, уверен Тимофеев.

Проекты FCAS и MGCS важны с военно-политической точки зрения и выделение на них денег по-прежнему предусмотрено как из бюджета, так и из специального фонда, но с ними действительно есть ряд проблем, отмечает научный сотрудник сектора политических проблем европейской интеграции ИМЭМО Мария Хорольская. Первая – о нюансах договоренностей между компаниями двух стран. В частности, по проекту самолета FCAS французская сторона в лице Dassault Aviation требует пересмотра условий участия в ее пользу, но это не очень нравится немцам. Французов беспокоит, что Германия тратит большие средства на американские F-35 (соглашение 2022 г. о покупке 35 единиц), а не вкладывается в развитие европейской авиации.

В случае же с новым танком бесконечные споры связаны, скорее, с его будущими характеристиками, например о калибре пушки и т. п., продолжает Хорольская. При этом, несмотря на то что в этом проекте ведущую роль играют немцы, в нем больше могут быть заинтересованы французы, считает эксперт, так как у них сейчас нет производства основных боевых танков Leclerc. В ФРГ же основным боевым танком остается Leopard 2, и конфликт на Украине сделал его еще более актуальным: их дополнительно заказал и сам бундесвер, и другие европейские страны. Соответственно, в этой ситуации остается вопрос, насколько MGCS будет востребован на рынке, говорит Хорольская. Кроме того, Rheinmetall продвигает танк Pantera KF51, возможно, в кооперации с несколькими европейскими странами. Основное противоречие между Парижем и Берлином заключается в том, что немцы по-прежнему предпочитают закупать вооружение у американцев, а к идее создания европейского ВПК относятся весьма скептично, говорит Хорольская. Французы же, наоборот, выступают главными идеологами продвижения к этой пока во многом гипотетической цели.

Французы страдают потому, что огромный поток немецких денег на перевооружение течет мимо них, а их собственная финансовая система движется к банкротству и сгенерировать необходимое количество ресурсов для ВПК не может, говорит директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов. Германия уже решила делать самой или вместе с США и Израилем большинство капиталоемких проектов (ПВО – ПРО, перевооружение сухопутных войск, обновление флота), в то время как франко-немецкие проекты буксуют. В итоге Макрон, который пытался возглавить военную коалицию против России, потерпел фиаско и тут, ибо его амбиции столкнулись с нехваткой амуниции, говорит эксперт.