Подводники с АПЛ «Ленинский комсомол» реабилитированы

Подводники Юрий Калуцкий и Юрий Некрасов

В Военно-морской академии имени Кузнецова в Санкт-Петербурге состоялась торжественная церемония вручения четырех орденов Мужества родственникам погибших в 1967 году членов экипажа атомной подводной лодки (АПЛ) К-3 «Ленинский комсомол». Ордена вручены вдовам капитан-лейтенанта Геннадия Ганина, капитана 3 ранга Льва Коморкина, лейтенанта Виктора Гурина, командира электро-навигационной группы Александра Петриченко.

Но даже не это главное в событии, которое ждали долгих 47 лет. На официальном уровне признано, наконец, что они – герои, а не виновники аварии. Согласно указу президента РФ, 39 моряков-подводников награждены посмертно орденом Мужества за отвагу и героизм, проявленные при исполнении воинского долга. В том числе и капитан-лейтенант Анатолий Маляр, который ценой собственной жизни спас 80 членов экипажа, предотвратив ядерную катастрофу в Норвежском море.

(слева направо) Юрий Некрасов, вдова Льва Коморкина — Галина и его дочь Марина Коморкина, вдова Геннадия Ганина — Лидия на церемонии награждения погибших героев

Один из участников того рокового похода Александр Лесков рассказал на церемонии награждения: «В далеком 1987 году, по окончании срока секретности на К-3 «Ленинский комсомол», я впервые обратился к генеральному секретарю ЦК КПСС с просьбой восстановить историческую справедливость в отношении погибших подводников. Генсек мне не ответил, а журналист Юрий Щекочихин прислал в ответ на мое обращение в редакцию «Литгазеты» прислал письмо, в котором была такая фраза: «Пройдет еще лет двадцать, прежде чем нам удастся добиться справедливости». Покойный журналист ошибся на пять лет». Сказав слова благодарности членам экспертного совета при главкоме ВМФ возглавляемом адмиралом Николаем Максимовым, флотской общественности во главе с Международной ассоциацией ветеранов ВМФ и подводников, Лесков подчеркнул: «Их усилия привели к тому, что президент России подписал этот исторический указ о награждении погибших. Для нас, ветеранов, данный указ является вторым по значимости событием 2014 года после возвращения Крыма. В обоих случаях была восстановлена историческая справедливость. Мы всегда будем помнить о тех, кому обязаны жизнью».

Александр Лесков

Рассказывая о работе, предшествующей реабилитации и награждении погибших моряков, начальник Военно-морской академии адмирал Николай Максимов сообщил, что «в совет вошли авторитетные учёные, специалисты и эксперты. Решение было принято в июле 2012 г. Оно гласило: «действия экипажа по локализации аварии на АПЛ К-3 предотвратили гибель корабля и техногенную катастрофу. Личный состав проявил профессионализм, героизм, мужество и отвагу, достоин представления к награждению государственными наградами».

Что же случилось в Норвежском море в сентябре 1967 года на 56-е сутки похода при возвращении субмарины с боевой службы?

Как это было

Атомоход «Ленинский комсомол» в ту пору уже был легендой ВМФ: именно эта лодка 17 июля 1962 года впервые в истории советского флота достигла Северного полюса. Это была не просто сенсация, а событие планетарного масштаба, сродни полету в космос Юрия Гагарина. На Западе тогда не то что не ждали русских на полюсе, — мало кто вообще верил в существование у разрушенного войной СССР атомного подводного флота. Американский «Наутилус» пересек полюс 3 августа 1958 года, и с той поры наши заклятые друзья чувствовали себя на Севере комфортно, а Советский Союз оказался в зоне досягаемости ракет, пущенных с любой подлодки США, находящейся в Арктике.

Никто и представить себе не мог, что русские АПЛ способны достичь Северного полюса. Тогдашний директор ЦРУ могущественный Ален Даллес лишился своего поста за то, что прошляпил северный поход русских. Именно с этого момента СССР доказал всему миру: страна обладает достаточными ресурсами, чтобы осуществлять контроль над своими полярными владениями. И это в условиях Карибского кризиса, когда мир стоял в шаге от новой войны. Но экипаж К-3 сделал это!

На базе в Гремихе 21 июля субмарину встречал тогдашний глава государства Никита Хрущев, вручивший звезды Героя Советского Союза старшему похода контр-адмиралу Алексею Петелину, капитану 2 ранга Льву Жильцову и инженер-капитану 2 ранга Рюрику Тимофееву. Еще раньше геройского звания — впервые после войны — был удостоен первый командир К-3 капитан 1 ранга Леонид Осипенко. «Попасть в число первых офицеров атомохода было почти столь же престижно, как быть зачисленным в отряд космонавтов», — писал в своих воспоминаниях командир К-3 капитан 2 ранга Лев Жильцов. Но на этом триумфальные страницы истории лодки и ее экипажа закрываются. Открываются другие – трагические.

Мы были обречены

Через пять лет после покорения вершины планеты, 8 сентября 1967 года в первом торпедном отсеке ПЛА К-3 вспыхнул объемный пожар. В считанные минуты заживо сгорели и погибли от угарного газа 39 членов экипажа. Это было, когда подлодка возвращалась домой из незапланированного похода.

- Решение об отправке К-3 на боевую вахту в Средиземное море было авантюрой, — считает Александр Лесков, тогда — помощник командира капитан-лейтенант, чудом избежавший лютой смерти. — После похода к полюсу лодка стала образцово-показательным судном, экипаж выполнял в основном представительские функции на бесчисленных комсомольских и партийных съездах. Три года лодка не выходила на боевые службы и вдруг – дальний поход. Да и по плану на дежурство в Средиземном море, где базировался 6-й флот ВМС США, должна была идти другая АПЛ – К-11. Но у нее обнаружилась серьезная неисправность, и наскоро собранный экипаж отправился в поход. Приказы командования не обсуждаются.

В последний момент несколько офицеров были заменены в связи с профнепригодностью. Лескова назначили помощником командира за два дня до выхода корабля в море. Юрий Степанов узнал о своем назначении командиром за месяц до выхода на боевую службу. Он единственный на корабле имел допуск к самостоятельному управлению. Как правило, в таких случаях от дивизии в обязательном порядке командируется еще один «допущенный» — или начальник штаба, или замкомдива. Но Степанов был отправлен один. Несчастное это было плавание…

В Средиземном море все не ладилось: лодку преследовали технические проблемы, а тут еще на борту внезапно умер один из участников похода. Из Москвы пришел приказ передать тело на советский корабль, находящийся в египетских водах, и субмарина вынуждена была всплыть.

- Лодка была рассекречена, и мы пошли к базе, – рассказывает Лесков. Именно ему пришлось заступить на вахту 8 сентября. В 01 час 52 мин. на пульте связи замигала лампочка. Лесков щелкнул переключателем:

- Кто вызывает центральный?

И вместе со щелчком отпущенного тумблера в отсек ворвались страшные крики заживо горящих людей. Эти первые минуты были самыми жуткими. Сколько лет потом он слышал эти крики, просыпаясь по ночам в холодном поту…

Автоматически Лесков скомандовал:

- Аварийная тревога! Боцман, всплывай…

Предтеча «Курска»

Что произошло? Почти то же, что в 2000 году на «Курске»: объемный стремительный пожар, воспламенение в торпедном отсеке. Кроме торпед там находились люди. Многие матросы даже с коек не успели встать, — отсек горел всего две минуты, — но умерли они не от огня, смертельной оказалась окись углерода. Однако командир второго отсека капитан-лейтенант Анатолий Маляр перед смертью успел захлопнуть люк горящего отсека изнутри и тем самым предотвратил дальнейшее распространение огня. Там его и нашли после пожара под грудой тел. Ценою тридцати девяти жизней (включая собственную) он спас первый атомоход Советского Союза и восемьдесят человек личного состава. А командир первого отсека капитан 3 ранга Лев Коморкин ринулся в бушующий пламенем второй, потому что там были его подчиненные и двадцать две торпеды, часть из которых имели боеголовки, способные в случае взрыва поднять на воздух пол-Европы. Его последний доклад на центральный пост был краток: «Весь отсек в огне. Больше не могу…». Командир лодки Юрий Степанов при попытке отдраить верхний рубочный люк получил тяжелую травму головы, потерял сознание, и командование подводной лодкой принял помощник командира капитан-лейтенант Александр Лесков. Он успел дать сигнал по флоту об аварии подводной лодки, произвести экстренное всплытие с глубины двести метров. В 1 час 59 мин Лесков скомандовал:

- Личному составу центрального поста покинуть отсек и подняться на мостик…

В этот момент зазвонил корабельный телефон.

- Товарищ капитан-лейтенант, спасите меня, пожалуйста! – услышал Лесков голос шифровальщика Алексея Буторина. Ему удалось закрыться в герметичном шифрпосту второго отсека.

- Держись, мичман, мы обязательно тебя спасем, — теряя сознание от отравления угарным газом, прошептал Лесков. Он сознательно не надевал индивидуальные средств защиты – в противогазе не покомандуешь, тут уж либо себя спасай, либо лодку — и знал, что погибает. Однако он очнулся — через пять суток в госпитале Североморска. А до мичмана помощь не дошла, Буторин задохнулся. Погибли старший помощник командира, начальник химслужбы, командир дивизиона живучести, командир электронавигационной службы и командир группы дистанционного управления, большая часть личного состава команд торпедистов, трюмных, других подразделений корабля. Командир лодки был тяжело ранен, все три вахтенных офицера, штурман получили отравления продуктами горения и находились без сознания. В этих условиях командир 1 дивизиона капитан 3 ранга Юрий Некрасов принял командование субмариной на себя. Через десять минут после того, как центральный пост перестал отвечать на вызовы, по его приказу в четвертом отсеке была сформирована аварийная команда. Надев индивидуальные спасательные аппараты, подводники эвакуировали людей из отравленного помещения, с рук на руки они передавали отяжелевшие тела в восьмой отсек, где бесчувственным морякам прямо через рабочую одежду делали уколы… Трое суток К-3 лежала в дрейфе. Тем временем подошел резервный экипаж, и лодка своим ходом вернулась в основной пункт базирования.
Комиссия, сформированная на берегу сразу после аварии, признала действия экипажа героическими. Все моряки – и живые, и мертвые – были представлены к государственным наградам. Пятеро – к званиям Героев Советского Союза, из них двое – посмертно.

Адмирал Николай Максимов вручает награду вдове Льва Коморкина

Зажигалка на столике, травля экипажа

Но если подводники – герои, то кто же — антигерой? Кто виноват в пожаре и гибели людей? Решено было, — и подтверждено теперь, исследованием комиссии под руководством адмирала Николая Максимова, — что воспламенение в торпедном отсеке произошло из-за прорыва одного из узлов системы гидравлики. Когда по возвращении в базу снимали злополучную гидравлическую машинку, обнаружили, что там вместо уплотнительной прокладки из красной меди стоит какая-то примитивная шайба, не рассчитанная на перепады давления. Кто-то поменял прокладку во время заводского ремонта? А, может, во время стремительного аврального строительства? Ведь темпы создания подводного крейсера поражают: 12 сентября 1952 года вышло подписанное Сталиным правительственное постановление «О проектировании и строительстве объекта 627