Путин на форуме в Питере "поднял просто бурю восторга, аплодисментов и стонов из хохота и плача"

Головная боль организаторов форума - отказ западных предпринимателей почтить своим присутствием Петербургский экономический форум - оказалась в результате все же преувеличенной. Как сказал мне один из главных организаторов предыдущих форумов, "единственное, чего не хватает,- привычных лиц. Таких, которые мы тут на каждом форуме видели, более того - они с нами его начинали делать".

- Кто, например, такой? - поинтересовался я.

- Клаус Кляйн, например, не приехал. Привыкли все, что где ты ни кушаешь, везде его увидишь. А так-то на самом деле счет идет на единицы. Зато другие приехали, новые.

Да, неожиданности были (хотя тех, кто не приехал, по-моему, было больше, чем новых). Так, например, в первый день на форуме появилась Ариан Ротшильд, которая занимается делами семьи во Франции.

Она рассказывала, что когда узнала, что кто-то из ее коллег отказался ехать в Петербург, и уточнила, кто именно, то сказала мужу, члену команды бывшего президента Франции Никола Саркози: "Тогда мы едем!" Здесь и председатель правления, президент ExxonMobil Рекс Тиллерсон, и глава Kinross Gold Пол Роллинсон (глава единственной иностранной компании, которая получила доступ к разработке месторождения золота на Чукотке), и Дэвид Бондерман - владелец TPG.

Правда и в том, что не приехали руководители государств: по сути, Владимиру Путину здесь и двусторонние переговоры проводить не с кем (но все-таки засчитаем, с некоторой натяжкой, премьер-министра Монголии Норовына Алтанхуяга и зампреда председателя КНР Ли Юаньчао). Но для господина Путина это, похоже, даже облегчение: он ведь сейчас на таких двусторонках выше них (я имею в виду собственно двусторонки), а в прошлом году на таком же форуме их было не меньше изнурительного десятка.

Между тем в отсутствие лидеров и первых лиц компаний, которые обычно приезжают на ПЭФ, первым на форуме с участием президента России стало мероприятие с названием "Встреча с участниками саммита лидеров глобального бизнеса".

Это тот случай, когда клин клином вышибают (а в данном случае - смысл - названием).

Глобальный бизнес был исчерпывающе представлен, впрочем, российскими олигархами (были почти-почти все, и какие-то отчаянно веселые: конечно - и где эти их западные партнеры, люди, которым благоволил российский президент и которые мешали не только жить, но даже в чем-то и работать), а также верными друзьями российского народа - Герхардом Шредером и Маттиасом Варнигом. Оба они к тому же являются личными друзьями Владимира Путина (то есть ходят под санкциями, пока еще почему-то виртуальными).

Приехавшими иностранными гостями тем не менее дорожили и сажали их в первый ряд. Один из российских участников занял было место зарубежного, и его тут же пристыдили: "Ну что вы, их и так немного! Пусть в первый ряд сядет!" В итоге иностранный участник дискуссии получил верх желаемого и даже сверх: присел рядом с главой Сбербанка России Германом Грефом.

Кому только ни давал слова Питер, глава бюро РСПП Александр Шохин: и господину Музандару, президенту Конфедерации индийской промышленности и еще кому-то, и еще...

То есть на арену экономической жизни России и в самом деле, похоже, выходят новые люди, если это кому-нибудь интересно.

Надо сказать, что иностранные бизнесмены вели себя достаточно агрессивно. Они, например, не просили, а требовали упрощения процедуры разрешений на разведку и добычу российских полезных ископаемых и упрощения заявок...

Они словно почувствовали слабину приглашающей стороны и наступали как приглашенная.

Господин Путин, по-моему, для вида соглашался с ними в том, что "вопросы можно рассмотреть дополнительно", но категорически заявил, когда западные и восточные бизнесмены подобрались к святая святых, то есть вопросам лицензирования (в конце концов предлагали его вообще отменить):

- Лицензирование должно остаться за правительством!

Сам Владимир Путин, как обычно, предпочел остаться ни при чем.

Они все-таки перебирали, наши новые партнеры. Так, господин Бюртнер из Бостона разъяснил, что для российской экономики настало время перейти на новый уровень открытости, прозрачности и повышения конкурентности. Российские бизнесмены в зале недоуменно зашептались: коллеги слишком быстро освоились в российской действительности и решили, видимо, что им позволено богово.

Господин Путин подробно ответил на вопрос господина Коха, владельца Metro Group, на вопрос об Украине и о разочарованиях, связанных с этой историей, для бизнеса, и об утрате доверия.

Этот вопрос господин Путин признал самым важным и долго отвечал на него, а кроме того, через полчаса повторил все то же самое, только в гораздо более живописной форме, на сцене перед участниками пленарного заседания.

Вступительное слово в пленарной части Владимир Путин начал с констатации того, что однополярный мир не состоялся. До сих пор его рассуждения на эту тему сводились к тому, что однополярный мир не исчерпывает всей полноты жизни.

Здесь, на пленарном заседании, господин Путин изложил свое видение модернизации российской экономики. Видение составляет примерно десять пунктов и заслуживает внимания прежде всего узко специальных экспертов (во всяком случае, внимания широких масс бизнесменов в зале оно не заслужило: зрители, собравшиеся на это шоу - увидеть Путина и умереть от смеха над самими собой,- ждали другого.)

И они дождались.

Телеведущий CNBC Джефф Катмор начал задавать Владимиру Путину вопросы про Украину, ЕC и США. Говорил он, по всем признакам, совершенно откровенно:

- Сегодняшние риски (своевременных поставок газа в Европу.- А. К.) возникли не по нашей вине, а прямо надо сказать - по вине транзитеров (то есть Украины.- А. К.).

Владимир Путин рассказал, что украинцы, которые теперь управляют страной (понятный намек на Юлию Тимошенко и ее бессменного помощника, члена партии Александра Турчинова), подписали в свое время соглашение по поставкам российского газа, которое отказываются теперь выполнять и настаивают на льготах.

- Говорят, у Украины трудное экономическое положение... Мы им перевели $3 млрд (не им, конечно, а господину Януковичу, пообещав еще $12 млрд, грубо говоря, за отказ от соглашения об ассоциации с ЕС.- А. К.), дали скидку на первый квартал... - продолжал Владимир Путин.- Задолженность увеличилась, а они даже за то, что получили со скидкой, не платят! Где наши деньги?! Мы поставили бесплатно 10 млрд кубометров газа. Как за год в Польшу! Это нелепо!.. Заплатите хотя бы за тот период, пока скидки действовали! Отказываются! Слушайте, ну как работать-то?!

Господин Путин жаловался, но его не было жаль. Зал смеялся, зал не понимал, что почти каждое слово в этом диалоге, каждый вопрос ведущего и каждый ответ ведомого были заранее рассчитаны до запятой. Площадка заслуживала такого подхода. Оставалось сделать скидку на обычные в таких ситуациях экспромты Владимира Путина - и публика заплатила за эту скидку сполна таким хохотом, что в какой-то момент Владимир Путин от этой скидки отказался.

- Что двигало вами в ходе кризиса? - спрашивал ведущий президента.

Президент в который раз (и никакой не будет лишним) рассказал, что он предлагал цивилизованным способом решить все проблемы, а его никто из западных партнеров не слушал.

- Такого снобизма я давно не видел! - продолжал Владимир Путин под аплодисменты зала, который хлопал, конечно, не снобизму западных партнеров, а откровенности президента и новому слову, которым он назвал их действия. Владимир Путин как будто перешел с этим залом на "ты". Профессиональный прием действовал безупречно. Смеялись все.

Год назад, когда Владимир Путин произносил свою речь в этом же зале, она была исполнена под молчание зрителей.

Это был другой зал: на сцене сидела Ангела Меркель, а в партере - и в самом деле огромное количество западных бизнесменов, которые не смеялись и не аплодировали, а просто молчали, может быть, прежде всего потому, что искренне старались понять, о чем говорит с ними этот всем такой знакомый и никому не известный человек у микрофона.

Между тем Владимир Путин уловил общее настроение. Оставалось соответствовать ему. И он рассказал, что лучше бы на Украине был референдум, потом президентские выборы, у власти оказались бы те же люди, что и сейчас, и "мы, как идиоты, платили по 15 млрд (обещанных Виктору Януковичу.- А. К.), содержали бы украинскую экономику..."

Больше всего Владимира Путина, как можно было понять из его ответов, не устраивают следующие словосочетания, употребленные западными партнерами по отношению к нему: "Это не против вас" и особенно "Это вас не касается".

Лучше не надо больше их говорить. Никому от этого хорошо не будет. Есть же, в конце концов, и какие-то другие слова.

Владимир Путин рассказал, что в Крыму российские войска только обеспечили свободное волеизъявление, "а то было бы хуже, чем в Одессе, где людей заживо сжигают".

- Вы предлагаете говорить как взрослые люди,- сказал ему ведущий, заглянув в свой вопросник.- Барак Обама обвинил вас в неискренности...

- Он судья, что ли, - перебил Джеффа Катмора президент России,- чтобы обвинять?.. Не думаю, что Барак меня в чем-то обвиняет.

- Но вы согласны, что в эти выходные состоятся президентские выборы? Вы согласны признать нового президента?

- Во пристал! - под искренний смех зала искренне удивился президент.- Сложный человек! Где вы его нашли?!

И он, в конце концов, произнес главное:

- Мы с уважением отнесемся к выбору украинского народа.

Тут в сценарии, видимо, произошла заминка. Ведущий, видимо, не понял смысла сказанного и переспросил:

- Вы готовы иметь дело с будущим президентом? С Петром Порошенко, например?

- Ну, три с половиной ярда... Э-э... (тут зал снова взорвался хохотом: этот недосягаемый человек окончательно перешел на их язык.- А. К.). $3,5 млрд... Они нам должны! Пусть вернут деньги для начала разговора...

Владимир Путин шутил. Но с этим ведущим не стоило шутить: ему было не до шуток. Он их просто не понимал.

Это было все-таки не совсем ток-шоу, к которым Джефф Катмор привык.

То есть это было ток-шоу, конечно, но не американское, а российское.

- Я не совсем понял,- продолжил бедняга,- вы готовы признать нового президента?

- Я же сказал: мы хотим, чтобы на Украине наступил мир, мы будем работать с новым президентом.

Из зала раздавались уже крики "браво!". Вот-вот на сцену должны были посыпаться букеты цветов.

- Мы и сегодня работаем,- пожал плечами Владимир Путин.- И после выборов будем работать со вновь избранным президентом.

Правда, все-таки взял и не уточнил, признает он его или нет. Это было уже какое-то иезуитство.

Еще один апофеоз наступил, когда ведущий спросил, не из-за Эдварда Сноудена ли началось охлаждение в отношениях между Бараком Обамой и Владимиром Путиным, между США и Россией.

Российский президент рассказал о непрофессионализме американских спецслужб, которые загнали молодого человека в угол, "напугали все страны, когда он прибыл в нашу транзитную зону", а могли бы дать улететь, а потом "посадили бы в самолет - и все. И он давно бы сидел в зиндане".

Для тех в зале, кто не понял, Владимир Путин объяснил так, как для них понятнее:

- Парился бы в тюрьме.

И вот после этого он произнес решающее:

- Россия - не та страна, которая выдает борцов за права человека!

Поднялась просто буря восторга, аплодисментов, над залом застрял стон из хохота и плача.

На самом деле господин Путин не шутил (он потом об этом и сам сказал) и не издевался. Он, видимо, и правда считает Эдварда Сноудена не очень далеким борцом за права человека и как-то по-отечески сочувствует ему:

- Пока у нас сидит, а дальше что? Разбойник! Мог бы рассказать хоть что-то, все-таки мы убежище ему предоставили, а он выдает там что-то по своим каналам...

Про своих друзей, оказавшихся под реальными санкциями, Владимир Путин высказался тоже:

- Хотели их уконтрапупить как следует... И выбрали двух евреев, одного хохла... А в Таиланде было землетрясение. Тоже мы виноваты?..

На этот раз шутка не сработала. Зал промолчал.

От слова "санкции" бизнес грустнеет, хочет он этого или нет.